Неточные совпадения
«Демократия, — соображал Клим Иванович Самгин, проходя мимо фантастически толстых фигур дворников у
ворот каменных домов. — Заслуживают ли эти люди, чтоб я
встал во главе их?» Речь Розы Грейман, Поярков, поведение Таисьи — все это само собою слагалось
в нечто единое и нежелаемое. Вспомнились слова кадета, которые Самгин мимоходом поймал
в вестибюле Государственной думы: «Признаки новой мобилизации сил, враждебных здравому смыслу».
Лесничий соскочил и начал стучать рукояткой бича
в ворота. У крыльца он предоставил лошадей на попечение подоспевшим Прохору, Тараске, Егорке, а сам бросился к Вере,
встал на подножку экипажа, взял ее на руки и, как драгоценную ношу, бережно и почтительно внес на крыльцо, прошел мимо лакеев и девок, со свечами вышедших навстречу и выпучивших на них глаза, донес до дивана
в зале и тихо посадил ее.
Если
встать на лавку, то
в верхние стекла окна, через крыши, видны освещенные фонарями
ворота завода, раскрытые, как беззубый черный рот старого нищего, —
в него густо лезет толпа маленьких людей.
— А так, голубь мой сизокрылый… Не чужие, слава богу, сочтемся, — бессовестно ответил Мыльников, лукаво подмигивая. — Сестрице Марье Родивоновне поклончик скажи от меня… Я, брат, свою родню вот как соблюдаю. Приди ко мне на жилку сейчас сам Карачунский: милости просим — хошь к
вороту вставай, хошь на отпорку. А
в дудку не пущу, потому как не желаю обидеть Оксю. Вот каков есть человек Тарас Мыльников… А сестрицу Марью Родивоновну уважаю на особицу за ее развертной карахтер.
Когда она вышла на улицу и услыхала
в воздухе гул людских голосов, тревожный, ожидающий, когда увидала везде
в окнах домов и у
ворот группы людей, провожавшие ее сына и Андрея любопытными взглядами, —
в глазах у нее
встало туманное пятно и заколыхалось, меняя цвета, то прозрачно-зеленое, то мутно-серое.
Сзади раздался шум торопливых шагов, Кожемякин
встал в тень под
ворота, а из улицы, спотыкаясь, выскочил Тиунов, вступил
в одну из светлых полос и, высоко поднимая ноги, скрылся
в двери трактира.
А Фока нарядился
в красную рубаху, чёрные штаны, подпоясался под брюхо монастырским пояском и стал похож на сельского целовальника. Он тоже как будто ждал чего-то:
встанет среди двора, широко расставив ноги, сунув большие пальцы за пояс, выпучит каменные глаза и долго смотрит
в ворота.
— Тебя тут видно. Они тоже не дураки, вашего брата замечают. Ты
встал бы
в воротах, что ли…
Совершенно опустевший омнибус остановился у Одеона. Пассажир от св. Магдалины посмотрел вслед Доре с ее сестрою. Они вошли
в ворота Люксембургского сада. Пассажир
встал последний и, выходя, поднял распечатанное письмо с московским почтовым штемпелем. Письмо было адресовано
в Париж, госпоже Прохоровой, poste restante. [До востребования (Франц.)] Он взял это письмо и бегом бросился по прямой аллее Люксембургского сада.
В самом деле, чрез полчаса я сидел
в санях, двое слуг светили мне на крыльце, а толстой эконом объявил с низким поклоном, будто бы господин его до того огорчился моим внезапным отъездом, что не
в силах
встать с постели и должен отказать себе
в удовольствии проводить меня за
ворота своего дома; но надеется, однако ж, что я на возвратном пути… Я не дал договорить этому бездельнику.
Настя не слыхала, как кузнечиха
встала с постели и отперла мужу сеничные двери,
в которые тот вошел и сам отпер
ворота своего дворика. Она проснулась, когда
в избе уж горел огонь и приехавшие отряхивались и скребли с бород намерзшие ледяные сосульки. Увидя между посетителями брата, Настя словно обмерла и, обернувшись к стене, лежала, не обнаруживая никакого движения.
Вукол вывел лошадь за
ворота и стукнул кнутовищем
в окно; Настя одела кузнечихину свиту, подпоясалась и сошла на нижний пол; Костик
встал и, сверкнув на сестру своими глазами, сказал...
Так говорит она самой себе и легкими, послушными шагами бежит по дороге к городу. У Навозных
ворот около стены сидят и дремлют
в утренней прохладе двое сторожей, обходивших ночью город. Они просыпаются и смотрят с удивлением на бегущую девушку. Младший из них
встает и загораживает ей дорогу распростертыми руками.
Откуда-то из-за бунта товара вывернулся таможенный сторож, темно-зеленый, пыльный и воинственно-прямой. Он загородил дорогу Челкашу,
встав перед ним
в вызывающей позе, схватившись левой рукой за ручку кортика, а правой пытаясь взять Челкаша за
ворот.
На четвертый день Марфа Андревна сама покинула свое заточение.
В этот день люди увидели, что боярыня
встала очень рано и прошла
в сад
в одном темненьком капоте и шелковом повойничке. Там,
в саду, она пробыла одна-одинешенька около часу и вышла оттуда, заперши за собою на замок
ворота и опустив ключ
в карман своего капота. К господскому обеду
в этот день был приглашен отец Алексей.
— Зашел
в ворота, — проговорила Варвара и вдруг
встала на оконницу и отворила форточку.
В Архангельской губернии читается: «
Встану я, раб божий, благословясь, пойду перекрестясь из дверей
в двери, из дверей
в ворота,
в чистое поле; стану на запад хребтом, на восток лицом, позрю, посмотрю на ясное небо; со ясна неба летит огненна стрела; той стреле помолюсь, покорюсь и спрошу ее: „Куда полетела, огненна стрела?“ — „
В темные леса,
в зыбучие болота,
в сыроё кореньё!“ — „О ты, огненна стрела, воротись и полетай, куда я тебя пошлю: есть на святой Руси красна девица (имярек), полетай ей
в ретивое сердце,
в черную печень,
в горячую кровь,
в становую жилу,
в сахарные уста,
в ясные очи,
в черные брови, чтобы она тосковала, горевала весь день, при солнце, на утренней заре, при младом месяце, на ветре-холоде, на прибылых днях и на убылых Днях, отныне и до века“».
Этапный двор казался угрюм и неприветлив. Ровная с прибитой пылью площадка замыкалась забором. Столбы частокола, поднявшись рядами,
встали угрюмой тенью между взглядом и просторною далью. Зубчатый гребень как-то сурово рисовался на темной синеве ночного неба. Двор казался какой-то коробкой…
в тени смутно виднелся
ворот колодца и еще неясные очертания каких-то предметов. Глухое бормотание и дыхание спящих арестантов неслись из открытых окон…
По мере того как он свыкался с своей одинокой жизнию, по мере того как страсть к двору и к улице у него делалась сильнее и доходила до того, что он
вставал раза два, три ночью и осматривал двор с пытливым любопытством собаки, несмотря на то, что
вороты были заперты и две настоящих собаки спущены с цепи, —
в нем пропадала и живость и развязность, круг его понятий становился уже и уже, мысли смутнее, тусклее.
Вставши утром, она тотчас же бралась за книгу и читала, сидя на террасе
в глубоком кресле, так что ножки ее едва касались земли, или пряталась с книгой
в липовой аллее, или шла за
ворота в поле.
— Иди смотри, он и калитку и
ворота забил; я
встала, чтобы на речку сходить,
в самовар воды принести, а
ворота заперты, и выходить некуда, а отпирать не хотят, говорят — не велел Гуго Карлыч и наглухо заколотил.
— Оденься, отнеси это письмо к паненьке Елизбете, передай ей осторожнее через няньку, чтобы не видал отец. Если она не
вставала, это узнаешь по гардинам, задернутым
в ее спальне — первое окно от
ворот, — так покарауль на берегу пруда у ограды и дождись, когда гардины поднимут.
В таких колебаниях страха и упования на милосердие Божье прошел месяц. Наступил февраль.
В одну полночь кто-то постучался
в ворота домика на Пресне, дворовая собака сильно залаяла. Лиза первая услышала этот стук, потому что окна ее спальни были близко от
ворот,
встала с постели, надела туфельки и посмотрела
в окно. Из него увидела она при свете фонаря, стоявшего у самых
ворот, что полуночник был какой-то офицер
в шинеле с блестящими погонами.
Он
встал, прошел Летний сад, вышел
в другие
ворота и отправился к себе пешком.
Домаша только этого и ждала, но, однако, не тронулась с места, пока из соседней горницы не донесся старческий голос Антиповны, медленно и протяжно начинавшей рассказывать новую сказку. Тогда Домаша быстро
встала из-за пяльцев и направилась
в девичью, накинула на себя большой платок и выскользнула сперва во двор, а затем и за
ворота усадьбы. Никто не заметил ее.